Любуясь комплексом зданий военных казарм в селе Раздольном, зданием нынешнего уссурийского городского музея, поневоле отмечаешь готические мотивы, столь непривычные для русского архитектурного зодчества. Вроде немного не по-нашему, но все равно красиво…

Оценить влияние этого человека на развитие нашего города сложно. Он пробыл здесь всего два дня, но сделано им было немало. Достаточно сказать, что Уссурийск 22 года носил его имя.

«... И вдруг, неожиданно, на домашний адрес в Весьегонске от незнакомого лица в Уссурийске почтовым переводом мама получает очень крупную по тем временам сумму денег».

130 лет назад, 16 июля 1889 года, иркутская газета «Восточное Обозрение» опубликовала сообщение своего столичного корреспондента, что некий «М.П. Пуцилло, написавший несколько статей по истории Сибири и составивший указатель к сибирским рукописям архива Министерства иностранных дел, находится в безнадежном положении в здешней психиатрической клинике (у него прогрессивный паралич)».

«Мой прадед Яков Эль-Берович Сигал работал на вашем месте. У меня есть его удостоверение под номером один».

Я, конечно, сначала усомнилась - довольно часто всплывают вопросы, связанные с историей «Коммунара», а на поверку никаких следов о том или ином якобы сотруднике газеты мы в архиве издания не обнаруживаем.

Улица Калинина прежде была Мичуринской, но известный русский селекционер не имеет к этому никакого отношения.

Павел Саввич Мичурин вошел в историю Уссурийска своими трудами на благо Отечества, как человек, организовавший строительство Свято-Никольского (по иному варианту названия - Градо-Никольского) собора. К этому эпохальному событию он шел всю свою жизнь…

«Ну и что за смысл в подзаголовке? - спросит привередливый читатель. - Скучноват подзаголовочек, ведь все мы так или иначе в разные годы тратим денежки на учебу». Так-то оно так, только вот герой нашей зарисовки деньги тратил на образование не свое или членов своей семьи, а людей, ему ранее незнакомых, наших дедов и прадедов.

Из семьи ученика 10-го класса школы № 8 Семена Науменко двадцать два человека ушли на фронт в лихие сороковые. Вернулись не все. Судьба некоторых родственников неизвестна до сих пор.

К началу Великой Отечественной войны моему отцу Ивану Максимовичу Зуеву исполнилось 48 лет. В действующую армию из-за возраста его сразу не взяли, но он все-таки добился отправки на фронт.