- Ну давай! Давааай! - подбадривала снизу группа поддержки, пока Дед с кряхтением тянулся к обледенелой ветке. - Еще рывочек... есть!
Котенок, придушенный широкой мужской ладонью в красной перчатке, истошно мявкнул и вцепился когтями в руку спасителя так, что пропорол суровую, задубевшую на северных ветрах шкуру Деда Мороза. Дед взвыл от неожиданности, замахал руками и с грохотом свергся с дерева.
Он еще пару секунд полежал в сугробе, раскинув руки-ноги вокруг себя и отрешенно наблюдая, как сверху прямо ему в лицо летит задержавшийся в пути котенок, потом выцарапал его из бороды и отдал подбежавшему первым Оленю.
- Все, Боря, упаковывай и оформляй в подарок. Отметь там у себя - желание номер восемь, Вероника Сидорова, девять лет, исполнено. Давайте ускоримся, Команда. У нас еще четыре желания, а времени в обрез.
Все стояли у высоченного забора и озадаченно чесали затылки. Дед Мороз обмахивался ворохом конвертов, как веером, и рассуждал вслух:
- В общем, вот этот вот домовладелец привел предприятие к банкротству и продал его перед самым Новым годом, не выплатив рабочим зарплату. И теперь у нас шестьдесят восемь очень сильных и очень бескорыстных желаний на одну тему - люди хотят получить свои деньги, им семьи кормить надо. И, судя по всему, деньги находятся как раз в сейфе этого коттеджа.
Через десять минут Дед Мороз несся по комнатам, круша попадающиеся под ноги китайские вазы и цветочные горшки. Мешок, набитый купюрами разных стран и достоинств, весело подпрыгивал за спиной, а сзади, жарко дыша и светя в темноте красными глазами, настигал здоровенный пес.
Мороз со скрипом прокатился мимо дверного проема, сделал рывок назад, потеряв несколько драгоценных секунд, и ввалился в каминный зал, через который и проник в особняк директора завода. Из последних сил ринулся в холодный камин, высоко подпрыгнул, вонзил сапог со штыком в кирпичную кладку... и тут же понял, что его что-то держит.
Точнее, не что-то, а кто-то. Пес стоял в камине на задних лапах, блестел в темноте глазами и дружелюбно грыз закорузлый от времени и невзгод сапог Деда.
- Пусти, дурак! - прошипел Мороз, - это не твоя война! Я тут по долгу службы!
Пес молчал, лишь перехватил обувь в челюсти поудобнее.
- Пусти, - жалобно попросил Дед, - я тебе подарочек сделаю.
Собака всем своим видом показала, что съедение нарушителя - лучший подарок на Новый год.
Раздался шорох, и прямо на грязную от сажи шапку Морозу шлепнулся моток веревки.
- Хватайтесь, кэп! - раздался сверху голос эльфа, - быстро, а то Снегурка долго сани на весу не удержит!
Уже не рассуждая, Дед оттолкнулся изо всех сил от стены и морды собаки, рванул на себя веревку и, оставив на память негостеприимному дому свой сапог, пробкой вылетел из трубы на волю. Из развороченного дымохода раздался горестный вой пса, и с ревом двигателей, грохотом и треском грабители-уголовники наконец-то набрали высоту, победоносно унося с собой заработную плату шестидесяти восьми человек за четыре месяца.
Дед Мороз, ошарашенно ловя ртом воздух, потер левую половину груди и кинул добытый в битве мешок Оленю.
- Так...деньги всем...срочно перевести...на карты...до рассвета, чтобы пришли... И отметь там... желание номер десять... исполнено...
- Ну и последнее в этом году, номер двенадцать, - замученно обьявил шеф Команды исполнения желаний, протирая свежий синяк под глазом, - Витя Коробов, пятнадцать лет. Он хочет забросить мяч в кольцо. Спортсмен какой-нибудь, небось в финал соревнований хочет попасть, чтобы весь был такой герой и девочки на трибунах в обмороке. Но оформлено по всем правилам, и желание сильное и бескорыстное. Летим, доделаем по-быстрому дела, и домой. Снегурка, вон у того дома притормози!
Невидимая для людских глаз, Команда исполнения желаний стояла у заснеженной спортплощадки и смотрела на нее в полном молчании.
Несмотря на то что было уже почти двенадцать, парень не уходил. Он снова и снова пытался добросить мяч до баскетбольного кольца, неловкими, слабыми движениями, потом включал мотор на инвалидном кресле, подъезжал к мячу, томительно долго пытался его подобрать, возвращался на позицию и бросал. Мяч подлетал на небольшое расстояние, ударялся в столб или расположенную вокруг площадки сетку, или вообще падал в метре от ног, но Витя Коробов, пятнадцать лет, пробовал опять и опять.
Эльф кашлянул и смущенно поковырял носком ботинка мерзлое резиновое покрытие.
- Кэп, - сказал он тихо, - мы можем что-то сделать? Мы же должны ему помочь? Новогоднее чудо и все такое?
Дед Мороз стоял с непроницаемым лицом, сжав челюсти и машинально сжимая и разжимая кулак.
- Он не просит здоровья или чего-то еще. Он просто хочет забросить мяч в кольцо. Просто быть хоть чуть-чуть похожим на остальных подростков с нормальными ногами и руками, которых у него нет. Я могу выполнить только это желание.
И вдруг...
- Попал... - сказал Витя, желание номер двенадцать, - Я попал!
Мяч, как будто сам не ожидавший от себя такой прыти, еще раз прокрутился по ободу баскетбольного кольца, со звонким стуком упал вниз и весело заскакал по площадке.
Команда застыла и в недоумении уставилась друг на друга.
- Я ничего не делал, честное слово, кэп, - поклялся эльф, крестясь для верности.
- Он сам исполнил свое желание! Дед! Ты помнишь, правило номер семь! Вторая поправка! - Снегурочка уже неслась, на ходу размахивая замусоленной брошюрой с инструкциями, - Он имеет право на чудо!
Дед Мороз помолчал, потом глубоко вздохнул, задрал голову и посмотрел на сверкающее звездное небо, его лицо помягчело, и он снова стал похож на доброго дедушку, которого так любят дети и которого Команда не видела уже несколько лет.
- Так как мальчик исполнил свое желание сам, - проговорил он, - то я могу подарить ему что-то по своему выбору. Так пусть же в Новый год исполнится то, чего захотел я.
Посох стукнул о землю тихо-тихо, почти неслышно, и Витя Коробов ничего не почувствовал. Он не почувствует ничего и сегодня, и, может быть, завтра. Но скоро, через неделю или месяц, заметит, как ему становится легче, как исковерканные, как будто связанные узлом руки и ноги начинаются двигаться все проще и быстрей, сил становится больше, а жизнь, оказывается, так прекрасна, и есть надежда, и есть вера, когда летит в баскетбольную корзину мяч, заброшенный тонкой, но такой уверенной мальчишеской рукой.
