На кирпичной стене главного корпуса бывшего УГПИ в Уссурийске появилась мемориальная доска. Ван Шаогэн ушел из жизни год назад, когда ему было 85.
Ассоциация преподавателей китайского языка Приморского края приняла решение увековечить память учителя.
Она отличается от других не только тем, что выполнена из белого мрамора с цветной печатью, но и тем, что была открыта благодарными учениками в память о преподавателе китайского языка восточного факультета .
Ван Шаогэн ушел из жизни год назад, когда ему было 85. Именно этот человек стоял у истоков китаеведения в УГПИ и успел воспитать несколько поколений преподавателей-китаистов. Его выпускники разлетелись по миру, но до сих пор вспоминают своего лаоши (по-китайски - учитель) самыми
добрыми словами.
Ван Шаогэну выпала непростая судьба. Он родился в 1935 году в китайской провинции Шандунь. Семья его считалась достаточно обеспеченной. В то время состоятельные китайцы могли позволить себе иметь двух жен, поэтому Вана вместе с его братьями и сестрами воспитывали трое родителей. По традиции обе жены становились матерями для всех детей. «Старшая» мама Шаогэна была китаянкой, а «младшая» - русской, ее родители служили на Китайско-Восточной железной дороге.
В конце 40-х годов настали непростые времена. В самый разгар гражданской войны в Китае умер глава семейства. В соседнем СССР началась массовая репатриация - возвращение эмигрантов на родину, и в 1953 году русская мама уехала на историческую родину вместе с младшими детьми. «Старшая» мать эмигрировала на Тайвань, а Ван Шаогэн остался в Китае.
В 22 года ему удалось поступить в Пекинский институт иностранных языков. Выбрав для изучения английскую филологию, молодой человек сильно рисковал: с приходом к власти коммунистов этот язык считался «буржуазным». А если учесть не вполне «подходящее» происхождение, то не стоило удивляться, что вскоре студент попал в категорию подозрительных граждан.
В Китае в то время это могло быть смертельно опасно. В 1961 году, будучи на четвертом курсе, Ван Шаогэн почувствовал, что ситуация становится критической. Еще перед отъездом русской мамы сын пообещал ей, что в случае беды подаст условный знак. Они придумали его вместе. Письма молодого человека за рубеж просматривали китайские спецслужбы. Но не обратили внимания на красную точку, которую студент поставил на странице одного из посланий.
А вот русская мама этот знак поняла и отправила сыну справку-вызов о якобы своей тяжелой болезни с просьбой выехать в Свердловск. Это было достаточным основанием, чтобы молодому человеку оформили четырехмесячную визу в СССР.
Создавая видимость, что собирается вернуться в Китай, Ван Шаогэн прихватил с собой минимум вещей - лишь стопку учебников и словарей. Вскоре оказался в Советском Союзе, но и тут легкой жизни ждать не приходилось. На тот момент он был человеком из враждебной страны, не имел специальности и практически не знал русского.
Ему все же удалось получить высшее образование по специальности «китайский язык», окончив восточный факультет Среднеазиатского университета (сегодня Ташкентский государственный университет). Но работать в этом направлении не получалось еще очень долго: эмигрант скитался по стране до 1970 года, пока не женился и не обосновался в Мурманской области.
Все это время, постоянно переезжая и живя на русском севере в течение 20 лет, Ван Шаогэн не прекращал работать со словарями и читать китайские газеты, которые добывал каким-то чудом. Однажды его знания пригодились. Жена Ван Шаогэна, просматривая «Учительскую газету», обнаружила там вакансию преподавателя китайского языка в Уссурийском пединституте.
Ее муж не рассчитывал на получение должности, поскольку считал, что конкурс будет очень жестким. В далекий Уссурийск он отправился налегке. Но к его удивлению, оказался единственным кандидатом и был тут же принят в штат.
Работая в УГПИ, Шаогэн смог снова побывать на родине и даже разыскать сестру, которую не видел более 30 лет. Учитель убедился, что язык не забыл и его китайский по-прежнему понятен для местных жителей.
Придя в институт, когда ему было уже за пятьдесят, Ван Шаогэн успел выпустить более полутора десятков курсов и для многих остался самым главным и любимым наставником. Его воспитанники преподают китайский в Уссурийском суворовском училище, ДВФУ, являются основателями частных языковых школ.
Доска изготовлена из белого мрамора и цветного керамогранита.
В день открытия мемориальной доски все они собрались на ул. Чичерина, 46-а. В руках многих были белые хризантемы, которые в Китае считаются символом траура. Выпускники вспоминали мудрость и доброту лаоши, его порядочность и скромность, юмор и по-русски широкое сердце.
Одним из инициаторов установки мемориальной доски стал Иван Крестников, руководитель школы китайского языка и культуры
«Чайна Класс».
Идея возникла у него год назад, после смерти лаоши. Дизайн доски Иван разработал лично. Для создания использовали белый мрамор. На нем расположились черные иероглифы, которые выбрала сестра преподавателя. Они складываются в надпись «Учитель для всех поколений. Учитель на века». В центре - цветная фотография. На ней Ван лаоши именно такой, каким навсегда запомнился студентам, - в аудитории института, увлеченно объясняющий свой предмет.
Оксана СЕЗИК.
Фото автора.
Для подготовки материала использована книга «Перед именем твоим… Педагогическому образованию Дальнего Востока - 100 лет».
