В середине мая на стене школы № 6 появилась мемориальная доска героическому пограничнику Алексею Агееву. На торжественном открытии побывал наш корреспондент, а публикация в газете имела неожиданное продолжение.
В мастерской скульптора.
Письмо из Москвы
В редакцию пришло письмо из Москвы от родственников капитана Агеева. Они благодарили газету за материал, но жалели, что с ними никто не связался. Дочь героя, Светлана Алексеевна, на перелет бы не решилась - ей 85 лет и здоровье оставляет желать лучшего. Но внучка героя с удовольствием приняла бы участие в открытии мемориальной доски. В семье хранится множество фотографий, которые были бы интересны любителям истории.
Мы связались с Юрием Тихомировым, мужем внучки Алексея Агеева. Разговор получился длинным и интересным. А самыми большими ценностями стали пересланные фотографии и копии заметок из старых газет.
Напомним, капитан Агеев был начальником Гродековской погранзаставы в тревожные 30-е годы. В то время японцы постоянно пытались перейти российскую границу, вторгаясь на территорию Советского Приморья. 30 января 1936 года в районе Мещеряковой пади группа из 170 японцев пересекла рубеж и открыла огонь по пограничникам. С несколькими стрелками и легким пулеметом Агеев отбросил отряд неприятеля к границе, но вместо того, чтобы подождать подхода основных сил, продолжил преследование врага, который превосходил его по численности в десять раз. Схватка была жестокой и совершенно невероятной с точки зрения военной науки - всего с несколькими бойцами сначала пулеметным огнем, а затем в рукопашной схватке он нанес большой урон противнику и заставил его бежать обратно через границу. Четверо товарищей погибли, а сам Агеев был серьезно ранен. В лазарете его навестил нарком путей сообщения СССР Лазарь Каганович, а позже капитан был награжден орденом Ленина за проявленные мужество и героизм.
Огни Гражданской войны
Старые газетные заметки, сохранившиеся в семье, описывают историю по горячим следам и рассказывают о дальнейшей жизни героя. Так, очерк «В гостях у капитана Агеева», опубликованный в газете «Комсомольская правда» в начале 1937 года, был написан молодым корреспондентом Юрием Жуковым после поездки на Дальний Восток. Впоследствии автор станет известным журналистом-международником, политическим обозревателем «Правды» и Героем Социалистического Труда, а в 1964 году вспомнит о своей поездке в дальний таежный край. В рассказе «Люди тридцатых годов» в журнале «Знамя» подробно описывается судьба капитана.
Алексей Агеев родился в городе Орле. Семейный архив сохранил фотографии белокурого голубоглазого мальчика и его родителей в начале ХХ века. Уже в восемнадцать лет он попал на фронт по профсоюзной мобилизации, участвовал в боях Гражданской войны на Украине и несколько раз чудом вышел живым оттуда, где погибли почти все его товарищи. В мае 1920-го восемнадцатилетний юноша служил разведчиком в полку, который преграждал Врангелю дорогу из Крыма. Силы были не равны - против Красной армии белогвардейцы пустили танки, которые многие бойцы видели впервые в жизни. Полк был полностью разгромлен, а окруженные соратники Агеева, чтобы не попасть в плен, начали подрывать себя ручными гранатами. Алексей, который сначала хотел последовать их примеру, в последний момент передумал и швырнул свою гранату в белогвардейскую конницу. В образовавшейся свалке потерял сознание, его посчитали мертвым. Пришел в себя после боя и несколько суток пробирался к своим без воды и пищи.
После этого Алексей стал жестче, научился быстро и хладнокровно реагировать на любую боевую ситуацию. Летом 1921-го столкнулся с бандой Махно. Тогда отряд, где служил Агеев, охранял сахарный завод. Двадцать семь красногвардейцев приняли на себя удар целого формирования - восемьсот сабель и восемнадцать пулеметов. Агеев прорвался на коне сквозь кольцо врагов и единственный остался жив, предупредив части Красной армии об опасности.
Впоследствии на этом же заводе он пережил еще один бой с махновцами и вновь уцелел. Бандиты, убивая и грабя, попытались увести из конюшни злющего племенного жеребца - тот вырвался на волю, кусался и бил махновцев копытами. Воспользовавшись суматохой, Алексей успел добежать до берега реки и затаился в камышах. Долго сидел там под обстрелом, пока не дождался удобного момента, а потом ринулся за подмогой. Через несколько часов он привел с собой отряд, который разгромил банду до последнего человека.
С юга - в тайгу
Восемнадцатилетний юноша, пройдя через тяжелые испытания, превратился в немногословного человека с холодными, очень светлыми глазами, который был безжалостным к врагам и не сдавался даже в самой безнадежной ситуации. Гражданская война сильно изменила Агеева, и комфортная мирная жизнь была ему не по нраву. В 1922 году, вместо того, чтобы отдохнуть от военных будней, он отправляется на границу, командует подразделением в Тирасполе, ловит контрабандистов и недобитых махновцев. На его счету несколько разгромленных банд. Время было беспокойное, а служба пограничника - тяжелая и полная лишений: из-за недостатка одежды и обуви часто приходилось ходить в дозор босиком, в выпотрошенных ватных брюках, но, как говорил Алексей, «дрались здорово».
1933 год застал командира взвода Агеева в Москве, где он служил в кавалерийском полку, в одной из лучших частей, жил в прекрасной квартире, ходил в театры и… тяготился этим, раз за разом подавая рапорты о направлении на Дальний Восток. И только попав на таежную заставу, где стоял длинный барак, а внутри не было даже керосиновой лампы, вдохнул свободно: «Это и называется боевой обстановкой». Навел порядок, организовал работу столовой и ввел постоянные тактические занятия, где особое внимание уделялось стрельбе.
А потом были 30 января и битва с японцами, после которой Агеев получил орден и наградное холодное оружие. На серебряном эфесе выгравировано «Рубите по-агеевски». Клинок занял почетное место в огромной коллекции оружия, которая располагалась в комнате на заставе. Герой дал слово вернуться на границу через пять дней, но оплошал - вылечился только через месяц. В разговоре с журналистом Юрием Жуковым он сокрушался, что не выполнил своего обещания.
Везде с Алексеем Агеевым была рядом его жена Антонина Георгиевна. Как рассказывается в одной из газетных заметок, на Дальний Восток она приехала с Кавказа. По дороге муж постоянно ей рассказывал о красоте этого края, высоких сопках и густой тайге. На границе, вдали от населенных пунктов, Антонина научилась стрелять из нагана и боевой винтовки, ездить на лошади и вскоре уже могла преодолевать верхом 55 км до ближайших сел. На заставе было несколько женщин, и они занимались обустройством быта и досуга: шили занавески, поддерживали чистоту, рисовали плакаты и стенгазеты. Даже организовали три кружка: драматический, хоровой и джазовый, каждую шестидневку ездили по соседним подразделениям с самодеятельностью. Жаль, не было текстов пьес, приходилось записывать их по памяти или даже сочинять собственные. На границе постоянно было неспокойно, и Антонина в привычном для того времени стиле обещала корреспонденту, что, если неприятель посмеет напасть, она встанет плечом к плечу с мужем и будет беспощадно бить врага.
Затерянный памятник
На границе Агеев с головой ушел в работу: учил бойцов стрелять, в том числе из пулемета, строил конюшню, каждый день скакал по тайге, разведывая тайные тропы. В очерке 1937 года в «Комсомольской правде» рассказывается об одном дне жизни заставы. Журналист попал на контрольные стрельбы, где прорабатывались реальные военные ситуации. Несмотря на то что снайперы выбили цели на оценку «хорошо»,
Агеев хмурился - ему требовалось стопроцентное попадание.
А вечером отделение отправилось на ответственное задание: после событий 30 января 1936 года в Мещеряковой пади, на месте боя и гибели четырех бойцов, был установлен памятник-обелиск. Отряд выдвинулся к границе, чтобы прикрепить на него мемориальную доску, которую специально для этого привезли из Гродеково.
Памятник располагался в нескольких метрах от границы, проходившей по перевалу, на небольшой полянке на склоне горы. Выглядел он как строгий четырехгранник, увенчанный пятиконечной звездой. Здесь уже была табличка, но ее выкрали японцы, стараясь отомстить за позорный для себя день. Бойцы прикрепили новую, медную, с выгравированной надписью «Геройски погибли бесстрашные сыны социалистической родины: Блекотов Даниил, Кузнецов Иван, Грачев Алексей, Скибицкий Прокопий».
Высылая материалы, родственник Алексея Агеева Юрий Тихомиров просил узнать, сохранился ли этот памятник. Прошло много лет, но каменный обелиск может до сих пор стоять неподалеку от границы.
Свидетели прошлого
Алексей Агеев охранял рубежи от японцев до 1940 года, пока его не перевели на новое место службы. Здесь, в Приморье, родилась его старшая дочь Светлана. В 1942 году он начал преподавать тактику и топографию в Ленинградском военном училище НКВД, в 1944-45-м руководил одним из отделов Разведуправления. Скончался в 1949-м, в возрасте 48 лет.
Светлана Алексеевна рассказывала, как изъяли награды отца для того, чтобы выставить в музее пограничных войск. Сначала Агееву была посвящена большая экспозиция - серебряная шашка, награды, картина и даже бюст, для которого капитан позировал лично. Но прошло время, музей переехал в новое помещение, где от всего этого сохранилась лишь небольшая табличка. Куда при этом исчезли награды и памятные вещи, осталось неизвестным. Семья пыталась это выяснить, посылала запросы, но пока безуспешно.
Вещи затерялись, однако в альбомах сохранились редкие фотографии: маленький Алеша, снятый в ателье И.Г. Вареника в Орле, семейное изображение с женой и дочерью, где всегда суровый капитан Агеев наконец-то улыбается. Фотографии из лазарета с подаренной саблей и из мастерской скульптора, где с Агеева лепили бюст. Фото армейских будней - капитан с винтовкой, на коне, обследует линию границы и даже играет с медвежонком.
Как отметили родственники, портрет Алексея Дмитриевича на мемориальной доске в Уссурийске непохож на него настоящего. Немудрено: фотографий Агеева в открытых источниках практически нет, только снимки из газет не самого лучшего качества. Сегодня у читателей «Коммунара» есть возможность увидеть героя таким, каким он был в жизни.
Оксана СЕЗИК.
Фото из семейного архива Агеевых.
